Биение двух сердец - Страница 13

Стив так неожиданно отпустил ее, что Кристина чуть не упала. Ее пронзило неприятное осознание, что какая-то часть ее души радовалась прикосновению его руки, в то время как другая была доведена до белого каления. Раздираемая противоречиями, она попыталась убедить себя, что ее память сыграла с ней глупую шутку, напоминая о том времени, когда она мечтала о его руке на своих плечах. Мечтала, жаждала... вожделела, если быть точной.

С трудом Кристина вернулась мыслями к настоящему моменту, встретившись взглядом с негодующими глазами Стива.

Его губы были плотно сжаты.

— Я хочу, чтобы наш ребенок родился если не во взаимной любви, то по крайней мере от обоюдного удовольствия.

Слова Стива шокировали Кристину, заставив ее мысли заработать в опасном направлении.

Она откинула голову и, глядя ему в глаза, отчетливо произнесла:

— Интересно, как это может произойти, если я никогда ни при каких обстоятельствах не захочу тебя?

В установившейся тишине она отчетливо слышала каждый посторонний звук, а Стив не отрывал от нее своих изумрудных глаз. Казалось, они заглядывают ей в душу. Что он искал там? Ее губы внезапно пересохли, и она кончиком языка облизала их. Пронизывающий взгляд Стива проследил за этим ее жестом. Кристина почти физически чувствовала, как его глаза скользят по ее губам, по ее телу, по ее натянутым нервам.

— Ты меня дразнишь, Кристина? — медленно спросил Стив. — Если это так, то я очень легко могу доказать тебе обратное.

Казалось, все чувства Кристины обострились. Она явственно чувствовала запах пыли в воздухе, теплые потоки солнца, пробивающиеся сквозь окна, обжигающий кожу и душу взгляд Стива... Она задрожала, но не от холода, а от чувств, с которыми она уже давно распрощалась.

— Нет, — прошептала она.

Это не правда! Она больше не любит Стива. Ее любовь умерла четыре года назад в день их свадьбы, она больше не позволит опять мучить ее.

— Ты не посмеешь... — прошептала она хрипловатым голосом, стараясь успокоить себя.

— Ты так думаешь? Так запомни... — Казалось, Стив не говорит, а просто выдыхает эти слова. — Запомни, Кристина. Когда ты будешь лежать в моей постели, в моих объятиях, горя от нетерпения в ожидании моих ласк, изнемогая от желания, я напомню тебе о твоих словах.

4

Кристина отвернулась от окна комнаты, которая с детских лет была ее спальней, и посмотрела на часы.

Половина восьмого. Вскоре ей придется спуститься к Стиву, который предупредил ее о том, что если она не будет готова к ужину, то есть, к восьми часам, он сам поднимется за ней.

— Зачем ты все это делаешь? — вопрошала она в недоуменном гневе.

— А ты? — в тон ей ответил Стив.

— Ты сам знаешь почему. Потому что у меня нет выбора.

— Это ты так думаешь. Выбор есть всегда, — парировал он быстро. — У тебя был выбор, ты вполне могла отказаться.

— Ты говоришь ерунду, ведь приют и вправду нуждается в деньгах, ты прекрасно это знаешь.

Кристина говорила чистую правду. Она была уверена на все сто процентов, что не смогла бы жить спокойно, если бы не сделала для несчастных детей все, что в ее силах. Внезапно ей пришло в голову, что, может быть, ее решимость подпитывается чувством вины за то, что она скрывала от своих друзей сам факт существования этих денег. Но прошлое никак не хотело отпускать ее, она долго была во власти любви к Стиву, ей пришлось потратить немало сил, чтобы избавиться от этого.

Но кто мог знать, что Стив решит сохранить их брак, что он захочет иметь общего ребенка... Глаза Кристины опять вернулись к окну. Она теперь вовсе не была уверена, что поступила правильно. Хватит ли у нее силы и храбрости, чтобы осуществить задуманное?

Кристина вспомнила, как часто она выглядывала из этого окошка, ожидая папу с работы. Она уютно устраивалась с ногами на подоконнике, стараясь уловить знакомый звук подъезжающей машины. Услышав его, она стремглав бросалась вниз и влетала в теплые и уютные папины объятия.

Даже в тяжелые дни маминой болезни именно папа поддерживал и успокаивал ее.

А затем мама умерла, и отец женился на Долли, и тогда пришло время искать утешения у Стива. Теперь она нетерпеливо ждала уже его у этого же окна.

Отец любил этот дом. Он однажды сказал, что для него он олицетворяет все то, что должно называться домом.

— Однажды ты приведешь своих детей навестить меня в этом доме, — смеялся он, когда она стала подрастать.

Он так был бы рад рождению внуков! Картина за окном стала расплываться. Ребенок, который будет плотью от плоти ее и Стива. Папа так бы лелеял этого ребенка, он бы души в нем не чаял!

Ребенок Стива. Сколько раз она сидела у окна и фантазировала, что подрастет, выйдет за Стива замуж, тот будет любить ее, и от этой любви родится ребенок. Стив будет носить ее на руках и заботиться об их ребенке... Мечты, мечты...

Самое странное, что почти все ее мечты сбылись, кроме самой главной. Стив не любит ее. Кристина отмахнулась от воспоминаний, способных вызвать очередные горестные слезы. Стиву она сама не нужна, а нужна лишь кровная связь с ее отцом, так он ей сказал.

Кристина уже отвернулась от окна, но в ее глазах все еще стояла картина: они втроем идут к дому по подъездной аллее — Стив, она, а между ними — темноволосый зеленоглазый малыш, малыш, в котором соединились крепкое телосложение его отца и веселая улыбка дедушки.

— Я, по-моему, начинаю сходить с ума, — призналась она сама себе, надевая пиджак, а затем спускаясь вниз в гостиную.

Кристина не могла отрицать, что уже ощутила материнское чувство по отношению к этому, пока не существующему ребенку, которого так охотно нарисовало ее воображение, но она с трудом представляла, что сможет по доброй воле стать законной женой Стива.